Откуда происходит английское слово caterpillar 'гусеница'?

Оно было заимствовано из старофранцузского catepeluse 'гусеница', буквально 'волосатая кошка'. Вероятно, название изначально относилось к мохнатым гусеницам. Французское заимствование пришло в среднеанглийский период, до него в древнеанглийском были свои названия гусениц lēafwyrm букв. 'листовой червь' и trēowwyrm букв. 'древесный червь', возможно, первое использовалось для гусениц, которые едят листья, а второе для тех, кто ест древесину. В современном английском языке название leafworm иногда применяют к гусеницам некоторых бабочек из семейства совок.

читать дальше

В наши дни в нормандском языке на континенте название catepeluse сохранилось в виде cattepeleuse, а на острове Джерси закрепилась слегка искаженная форма carpéleuse. На острове Гернси говорят просто catte букв. 'кошка'.

Называть гусеницу кошкой кажется неожиданной метафорой. Однако обратим внимание, что в современном французском гусениц называют chenille от латинского canicula 'собачка, щенок', слово известно с 1214 года. Этимологическая справка в одном из французских словарей сообщает, что название дано «из-за формы головы гусеницы», но я не могу увидеть в ней что-то специфически собачье. Добавлю, что слово cochenille 'кошениль, насекомое и получаемый из него краситель', хотя и обозначает червеобразное насекомое (но не личинку, а взрослое), не имеет отношения chenille, а восходит в конечном итоге к древнегреческому κόκκος, обозначавшему кермесовый дуб и обитавших на нем насекомых.

Есть и другой пример связи гусениц с собаками. В английском языке существует название hop dog букв. 'хмелевая собака' для гусениц некоторых бабочек из подсемейства волнянок. Они довольно необычного вида (см. фото), когда я впервые такую встретил, был очень удивлен, удивитесь теперь и вы. Но ничего особенно собачьего, разве что мохнатость. Вот если кто-то привяжет на спину собаке четыре высоких султана, какие бывают у цирковых лошадей, сходство будет.

В некоторых польских диалектах гусениц называют liszka или licha 'лисица'.

Еще одна странная история произошла в португальском языке, где гусениц называют lagarta от латинского lacerta 'ящерица'. При этом соответствующее слово мужского рода — lagarto — по-прежнему обозначает ящериц.

Добавлю, что в валлийском языке одно из слов для мохнатой гусеницы Siani flewog 'волосатая Шани', где Шани — женское имя, эквивалент английского Дженни.

Ну и надо упомянуть, что слово caterpillar в значении 'гусеница транспортного средства' появилось в начале XX века из сочетания caterpillar track и было изначально торговой маркой фирмы Holt Manufacturing Company, производившей трактора и тягачи. Оно стало источником семантических калек во многих языках: армянское թրթուր, азербайджанское tırtıl, венгерское hernyótalp, испанское oruga, каталанское eruga, македонское гасеница, нидерландское rups, польское gąsienica, португальское lagarta, русское гусеница, турецкое tırtıl, французское chenille.

rousseau.livejournal.com/620459.html

Почему две части Библии называются словом Завет?

Как оказалось, это сложный вопрос, исчерпывающего ответа на него нет.

Русское слово завет означает 'наказ, наставление, завещание, данные потомкам или последователям' (заветы отцов, заветы Ильича), а также используется в названиях Ветхий Завет и Новый Завет. Связь названий частей Священного Писания с завещанием еще лучше видна в латыни (Testamentum vetus et novum), где слово testamentum имеет изначальное значение 'завещание'. От латинского пошли соответствующие слова с теми же двумя значениями во многих европейских языках: англ. testament, франц. testament, итал., исп., порт. testamento, рум. testament, финск. testamentti. В славянских языках та же картина наблюдается у старославянского завѣтъ, хорватского zavjet, белорусского запавет, сербского завет. Независимое происхождение, но всё те же значения имеют ирландское tiomna и шотландское tiomnadh 'завещание', 'Ветхий / Новый Завет', восходящие к древнеирландскому глаголу do·immna 'обязывает, поручает, завещает, предписывает, повелевает'.

Источником такой полисемии стал древнегреческий язык, где части Библии называются Παλαιὰ Διαθήκη и Καινὴ Διαθήκη. По неизвестной причине при создании Септуагинты (перевода Ветхого Завета с древнееврейского на греческий) слово διαθήκη было выбрано переводчиками для передачи важного еврейского понятия brit (בְּרִית) 'договор', в религиозном контексте 'договор человечества с Богом'. Например, выражение arón habrít (אֲרוֹן הַבְּרִית) перевели как Κιβωτός της Διαθήκης в синодальном переводе «Ковчег Завета».

До появления Септуагинты греческое διαθήκη только один раз попадается в значении 'договор', а не 'завещание' — в комедии Аристофана «Птицы». В эпоху после Септуагинты значение 'договор' у данного слова периодически встречается.

Причина выбора слова διαθήκη в Септуагинте остается неясной. Христиане понимают евангельское учение как новую версию договора, заключенного Яхве с народом Израиля на горе Синай при посредстве Моисея, а слово διαθήκη 'завещание' придает этому договору характер завещания, завета после земной смерти Иисуса Христа. Но Септуагинта создавалась в III и II веках до н. э., когда о пришествии Христа могли бы знать, разве что, пророки.

Название Ветхий Завет появляется уже в посланиях апостола Павла. Новый Завет — во II веке нашей эры, возможно, первый памятник, содержащий этот термин — трактат Тертуллиана «Против Праксея» (около 213 года).

Появление названий Ветхого и Нового Завета привело к тому, что в некоторых языках слова со значением 'завещания' приобрели второе значение 'договор'. Так произошло, видимо, со старославянским словом завѣтъ, а также с древнеармянским ktak (կտակ, из среднеперсидского gtky, gty 'завещание'), завет как часть Библии в древнеармянском называется производынм словом ktakaran (կտակարան). А также в упомянутых выше ирландском и шотландском гэльских словах.

Отметим также, что в целом ряде языков Ветхий и Новый Заветы вполне логично называются словом, которое означает 'договор', а не 'завещание': арабское ʕahd, грузинское aɣtkma (აღთქმა), азербайджанское əhd, индонезийское perjanjian, яванское prajanjian, суахили agano, тагальское tipán. rousseau.livejournal.com/618524.html

Вспомнила, что давно обещала написать об истории кофе в Финляндии. Выполняю обещание. Все-таки, потребляем в среднем по 10 кг в год. Впервые кофе попал в Швецию официальным путем в 1685 году - сохранилась запись в Гётеборгской таможенной ведомости. Груз был мелким, и кофе был зарегистрирован в ней как лекарство. Вообще-то первыми успели, как обычно, венецианские купцы - ещё в 1615 году, но горечь кофе настолько возмутила изысканный вкус венецианских прелатов, что его обозвали напитком сатанинской горечи, и запретили бы под угрозой страшных кар, если бы папа Клемент VIII вовремя не оценил его качества. А может быть кто-то просто догадался подать ему с кофе что-нибудь вкусное. Не уступавшие венецианцам в ухватистости голландцы украли у арабов зерна кофе ещё раньше, и 1616 году начали его выращивать в своих колониях, так что довольно быстро перехватили у венецианцев европейскую торговлю кофе. В Англию кофе стали импортировать с 1650-х годов, во Францию на 10 лет позже, и, наконец, в 1670-х кофе добрался до Северной Германии, откуда распространился по Скандинавии. читать дальшеДо окраин Швеции, в которую тогда входила и Финляндия, кофе добрался в начале 1700-х, после того, как тогдашний король Карл XII бежал после разгрома под Полтавой в Турцию, где вынужденно провел некоторое время, и привык там к кофе. В конце концов, с развлечениями у него там было не очень... В общем, когда он вернулся в Швецию (вернее, когда его выперли из Турции), вместе с ним вернулись ещё человек 300 поклонников кофе плюс специальный мастер, варивший турецкий кофе королю, и после этого кофейную эпидемию в королевстве уже было не остановить. А слово "калабалык"(kalabaliikki), между прочим, до сих пор в ходу в Финляндии, и обозначает неприятную, беспорядочную и шумную движуху, в которой невозможно разобраться. В общем, в Финляндию кофе попал в 1720 году через Турку (кто бы сомневался), и следующие 30 лет был напитком местной элиты. В 1750 во всей стране кофе пили только в 116 хозяйствах, представьте. Но тех, кто кофе пробовал даже до того, как к нему пристрастился шведский король, в Финляндии было намного больше. Ведь не надо забывать о прислуге! Камердинер одного из Шлезвиг-Голштейнских графов, например, пил свой кофе аж Персии, куда сопровождал своего нанимателя. И в Швеции у финнов всех сословий хватало и родни, и работы. Так что стоило только маленькому кофейному ручейку прорвать границу нового рынка, как он превратился в стремительный поток. Правда, поток этот полился не вглубь, а разлился вширь - по побережью, и первая кофейня была открыта тоже там - в Турку. По какой причине подобное оживление в выборе напитков не устроило власти, понять трудно. Да, кофе был дорог, потому как доставляли его издалека, но люди-то готовы были за него платить, и свой гешефт, кроме торговцев, имело и государство, дравшее налог как с поставщиков, так и с продавцов, и с покупателей. Смысла лишать себя дохода властям не было, и все же во второй половине 1700-х кофе запрещали трижды. Возможно потому, что штрафы за тайную варку кофе превышали доходы от его легальной продажи? Вряд ли, потому как корона нанимала специальных нюхачей, в чьи обязанности входило в буквальном смысле вынюхивать, где варят запретное, и нещадно штрафовать. А рабочая сила, как известно, не бесплатна. Результат подобных запретов и сложностей был предсказуем, кофе начали ввозить в королевство нелегально, и понятно, в чьих карманах оседала прибыль от торговли. В Финляндию кофе возили через Центральную Европу и Выборг, в результате чего в Карелии так и сохранился обычай наливать кофе всем, приходившим в дом в течение дня, тогда как в области Хяме, находящейся ближе к центру, чужим не предлагали кофе вовсе, даже если по всему дому пах свежесваренный. В 1802 году Его Величество Густав IV Адольф изрек: "Поскольку вы, мои подданные, негодяи эдакие, жизни себе без кофе не мыслите, дозволяю вам его пить". Тем не менее кофе был для простых людей слишком дорог, то есть долго ещё оставался продуктом роскоши. Поэтому настоящий кофе хранили в ларях на замке, а по будням пили смесь из кофе и корня одуванчика, или кофе с цикорием, или обжаренные с смолотые с цикорием зерна ржи. Кофе в 1800-х продавали в виде кофейных бобов, а доводили его до кондиции в каждом доме самостоятельно. В начале 1900-х разносортные кофейные напитки пили почти в каждом доме, причем аж трижды в день. Постепенно в черный кофе стали добавлять молоко и сливки. На островах, правда, в кофе добавляли... соль. Но причиной этому был не вкусовой изыск, а суровая правда жизни: кофе там варили на соленой воде, и люди привыкали к привкусу соли в напитке. В то же время "кофейные вечеринки" стали частью светской жизни общества. На кофе приглашали так же, как в Англии приглашали на чай - специальными карточками, за несколько дней. Небольшие компании располагались за столом, для больших делали фуршетные столы. В 1915 году даже книга вышла о том, как подобные мероприятия организовывать и как себя на них вести. Собственно, для женщин это стало одобряемым времяпровождением, каким для мужчин были многочасовые посиделки со спиртным. Знаменитые швейные кружки не дадут соврать! Тяжелые дни настали для любителей кофе во времена Второй мировой, когда кофе в страну не ввозили, последний груз пришел в 1943 году. Прибытие нового случилось лишь в 1946, и это было большим событием, хотя возможность свободно покупать кофе была ограничена аж до 1954 года. В 1939 на продаже кофе уже ввели ограничения, в 1941 в продаваемых напитках содержание кофе составляло всего четверть, ну и с 1943 кофе как такового в "кофейных" напитках не было вовсе, пока не начались снова поставки.