Ольга Тогоева «Истинная правда». Языки средневекового правосудия

Так получилось, что к этой книге я подхожу в третий раз. Поначалу я читала отдельные публикации автора в журналах «Средние века» и «Одиссей». Затем, без малого двадцать лет назад, прочла первое издание. Теперь, когда книги Тогоевой переиздали, прослушала аудиоверсию.
Ольга Тогоева - - историк, специалист по правовой системе во Франции позднего средневековья. Главная тема ее исследований – процесс над Жанной д’Арк, ему посвящена докторская диссертация Тогоевой и две монографии, в данной книге тема также нашла отражение.
Книга посвящена уголовным процессам конца 14-начала 15 веков. Основана она главным образом на протоколах процессах. Главный источник –«Регистры Шатле», составленный по материалам протоколов дел, рассмотренных в главной парижской тюрьме в 1389-1391 гг. секретарем королевского суда с дивной фамилией Кошмаре в качестве учебного пособия для судей. Другой важный источник – «Регистры Парижского парламента», главного судебного органа королевства. Однако, по понятным причинам, источниками связанными с Парижем, автор ограничивается не может.
Тогоева - исследователь, а не беллетрист. Она по возможности стремится воздерживаться от эмоций, излагая материал, не выдвигает своего мнения по поводу, виновен или нет фигурант данного дела, даже если в протоколах зафиксированы самые бредовые домыслы. Однако содержание столь интересно, что захватывает больше многих романов.
Кстати, те, кто составил мнение о средневековом правосудии по романом, будут озадачены. Поскольку мы привыкли автоматически переносить на средневековье обычаи более поздних времен. Например, для нас привычна фигура священника, принимающего предсмертную исповедь и провожающего осужденного на казнь. Увы, в описываемое время исповедовать узников было запрещено, суд осуждал не только тело, но и душу не вечную погибель. Лишь позже ситуация изменилась. Принято считать, что условия в светских тюрьмах были мягче, чем в тюрьмах церковных – на тот момент наоборот, и почти все парижские воры стремились доказать, что являются клириками, и подлежат церковному суду.
Колдовство в то время считалось уголовным преступлением, и рассматривалась светским судом. Лишь в редких случаях, когда дело было совсем уж громким, суд был двойной – церковный и светский.
Для вынесения приговора обязательно было признание преступника, особенно ,если он не был рецидивистом. Главным средством для получение признания была пытка. По закону, по одному делу не полагалось применять пытку более трех раз, но если подсудимый упорствовал (а), то на закон плевали и применяли вплоть до получения признания. Никак уловок для этого, как в более поздние времена ( «это не новая пытка, а продолжение предыдущей», не применяли – захотели и пытаем. Единственные, кого нельзя было пытать – клирики. А вот дворян и дворянок – вполне можно.
Тогоева рисует времена, когда судейское сословие только формировалось как корпорация, и всячески пыталось утвердить в процессе ведущую роль. Поэтому из процесса практически вытеснялась такая фигура как истец. Адвокатов было мало, за пределами Парижа их почти невозможно было найти, поэтому если у подсудимых в провинции были возможности, они всеми средствами стремились перенести рассмотрение дела в Париж, где можно было нанять адвоката. Ибо наличие адвоката почти гарантировало выигрыш дела( он не только разбирался в законах, но фактически, исполняли функцию следователя и мог найти улики в пользу клиента)
Что до конкретных дел, то центральное место в книге занимают два самых громких процесса эпохи – Жанны д’Арк и Жиля де Ре, но автор достаточно подробно разбирает и другие дела. Пожалуй не меньше места в книге занимает дело «Безумной Марион», точнее , процесс Марион ла Друатюрьер и Марго де ла Барр.
Молодая парижанка стремилась вернуть любовника, который бросил ее и женился на другой, для чего прибегла к помощи старшей подруги – Марго местной знахарки. Но на каком-то этапе что-то пошло не так, неверный Анселин и его молодая жена вскоре после свадьбы заболели и умерли. Обе женщины были арестованы по обвинению в убийстве посредством колдовства. Но если насчет Марго у судей сомнений не было, уж слишком она походила на расхожее представление о ведьме – старуха, знахарка, в молодости была проституткой,- и ее вскоре сожгли, то насчет Марион у судей были сомнения . Марго, пока была жива, всячески пыталась спасти подругу, - случай уникальный, подчеркивает Тогоева, обычно подельники вовсю топили друг друга . Она доказывала, что Марион безумна – а сумасшедшие суду не подлежали. Судя по сохранившимся протоколам, у Марион и впрямь были проблемы с психикой.Но судьи пришли к выводу, что все сомнения – в пользу казни, и также отправили девушку на костер. Автор же не выдвигает версий, были ли Марион и Марго виновны, перестаравшись по части приворота, или это было злосчастное совпадение.
Самым распространным видом преступлений , как , наверное, и сейчас, были кражи, и таких случаев в книге рассмотрено было больше всего.
Поскольку дела , изложенные в книге, происходили до охоты на ведьм, то в принципе, женщина могла добиться оправдания, если у нее была сильная воля, а также средства нанять адвоката ( случай первого ведовского процесса в Северной Франции, когда обвиняемая именно так сумела выиграть дело, несмотря на серьезного противника с большими связями, настолько уникален, что ему отведена в книге отдельная глава).
Заключительная часть книги описывает некоторые ритуалы, связанные судебными процессами. И на человека , незнакомого с этими ритуалами, полагаю , впечатления произведет ритуал так называемого «снятия с виселицы». Если родственникам казненного удавалось доказать наличие судебной ошибки, то судья обязан был самолично снять труп казненного с виселицы ( даже если он провисел там годами, облобызать, уложить на повозку и препроводить в церковь для отпевания и погребения.
Кстати, «судебная ошибка» означала вовсе не то, что приговоренный не был виновен в преступлении, за которое его казнили ( краже, убийстве или грабеже), а то, что он был клириком и не подлежал светскому суду.
Короче, рекомендую всем, кому интересна медиевистика, и не в стиле «фолк-хистори».  vk.com/wall583071591_13625

Сражаясь с историческим романом, обнаружила, что забавные прозвища князей в семнадцатом веке - не для баловства. Извольте радоваться - три князя, три Ивана Федоровича Волконских, жили в одно время. Волконский-Лось, Волконский-Чермной и просто Волконский, который воевода в Тобольске (там его уж ни с кем не спутаешь). За что могли прозвать Лосем - еще можно себе представить, но "чермный" - это темно-красный, даже кроваво-красный, багровый. Вот и докапывайся до правды. А знаете ли вы, что был воевода Пожарский-Лопата? У него была большая и широкая борода лопатой, которой он, видимо, очень гордился. А главное - его уж никак не перепутаешь с Пожарским-Хромым. Именно так прозвали получившего в боях очень неприятную рану Дмитрия Михайловича Пожарского. И вот человек, который передвигается с трудом и очень неуклюже, в 1618 году выходит вместе с москвичами защищать от ляхов Арбатские ворота и бьется со всеми в одном строю.  vk.com/wall829362208_3335

Биолог Кнут Шмидт-Нильсен, автор книги о физиологии пустынных животных, впервые посетив Северную Африку, был удивлен, увидев местных жителей, одетых исключительно в чёрное. Он обдумал несколько объяснений, связанных с физикой, экологией, физиологией человека и поведением, но ни одно из них не показалось ему удовлетворительным. Наконец, он спросил одного из местных, почему вся их одежда чёрная.
Ответ был: «У всех наших овец чёрная шерсть». mirniy-atom.diary.space/p222386437.htm

Пишет Касиопея:

URL записи

В свое время (из выданной мне на рецензию биографии Льюиса Кэрролла, Чарльз Лютвидж Доджсон тож #за_что_купил) я узнал, что в старинных английских университетах, конкретно в Оксбридже, была специальная опция для талантливых выпускников, желающих продолжать заниматься наукой: они получали небольшое содержание и право проживания в колледже; то бишь стол, кров и обслуживание, на всем готовом. Взамен при этом от них по умолчанию не требовалось ничего: хочешь писать статьи - пиши, хочешь преподавать - преподавай, не хочешь - как хочешь. (Само собой разумеется, что человек, занимающийся наукой, рано или поздно захочет что-нибудь опубликовать или там кого-нибудь поучить, но если и нет - штош, колледж не обеднеет). Единственным условием было - не заводить семьи. Ну потому что да, логично, одному взрослому мужчине много ли надо, а вот взрослому мужчине с женой и детьми... Я сказал "взрослому мужчине": понятно, что выросшему, но не повзрослевшему пацану дорогих игрушек надо примерно столько же, как тому кадавру.

То есть да, по факту, это был своего рода монашеский обет без привлечения религии, светский пережиток тех времен, когда университетские преподаватели по умолчанию были "клириками". "Потому что те, кому работать интереснее, чем развлекаться – это классический МОНАШЕСКИЙ ОРДЕН, с весьма жестким уставом, нарушения которого караются беспощадно: уши обрастают шерстью". Получается, что и этот момент заимствован все из той же пресловутой Империи, что и идея интернатов, и пр., и пр. (А эпизод "товарищеского наставления" булли Вальтера, тоже творчески позаимствованный из "Сталки и компании", мы в свое время подробно обсуждали с Куздрой, который это, кажется, заметил первым - ну, из моих знакомых).  kot-kam.livejournal.com/4084420.html

Источник
Средний рост китайцев (мужчины и женщины) в 2019 г. по провинциям. Карта, я так понимаю, китайская.

( Читать дальше... 

Пишет EricMackay:

В вопросе допуска женщин к учебе в университете Габсбургская монархия отставала от соседних государств. Цюрихский университет начал принимать женщин (правда, поначалу только иностранок) уже в 1863 году, а в восьми цислейтанских университетах (Вена, Грац, Инсбрук, немецкий и чешский университеты Праги, Краков, Лемберг, Черновцы) женщинам разрешили учиться лишь в 1897 году, и только на философском факультете. В 1900 году для женщин открыли двери факультеты медицины и фармацевтики. Юридический — только в 1919 году, а о теологическом и речи быть не могло. читать дальшеНо ведь и первую гимназию для девочек создали лишь в 1903-м, потому число студенток даже после официального допуска женщин в университеты оставалось невелико. А до того для девочек существовали только специальные женские лицеи, и к экзамену на аттестат зрелости и для получения допуска в университет нужно было готовиться самостоятельно, прибегая к услугам дорогих частных заведений. В период становления женского образования в Цислейтании сразу обнаружился неожиданный феномен: во всех образовательных учреждениях процент евреек был выше, чем в общем составе населения. В 1909/10 учебном году в Нижней Австрии и Вене лицеи посещали 2510 девочек, из них 44,4% были католичками, хотя в ту пору католики составляли 80% населения. 11,6% учениц были протестантками, что в два раза превышает процент в общем составе населения (около 6%), а 40,7% всех учениц были «иудейками». Получается, что число учащихся девушек-евреек было в 4–5 раз больше числа евреев в общем составе населения. В гимназиях и университетах эта особенность становится еще более очевидной, поскольку еще меньше католичек поступали в высшие учебные заведения. Данные по Цислейтании в целом даже красноречивее: в 1912/13 учебном году существовало в общей сложности 32 женские гимназии, три из них — в Нижней Австрии и Вене, четыре — в Богемии. А в нищей Галиции — 21, правда, с меньшим количеством учениц в каждой. Обучались в них чаще не польки, а еврейки, чьим родным языком был идиш, немецкий или польский. Многие затем отправлялись в Вену, чтобы продолжить учебу в университете. Там они увеличивали и без того высокую долю еврейских студенток на всех факультетах, куда допускали женщин. В 1906/07 учебном году иудейки составляют 51,2% всех студенток медицинского факультета Венского университета, в 1908/1909 учебном году они же — 68,3%.

Бригитт Хаманн «Гитлер в Вене»

URL записи

«Ирландский пилот». Картина кисти художника сэра Джона Лэйвэри (Sir John Lavery), члена Королевской академии художеств (The Royal Academy of Arts), 1928 год. Галерея Хью Лэйн (The Hugh Lane Gallery), Дублин, Республика Ирландия.

По умолчанию выходит, что художник изобразил пилота-мужчину, хотя на самом деле с холста на нас смотрит женщина. Да, представьте себе: это урождённая Софи Катэрин Тэриза Мэри Пирс-Эванс (Sophie Catherine Theresa Mary Peirce-Evans), более известная как леди Гит (Lady Heath), – человек-оркестр и икона ревущих двадцатых.

читать дальшеИрландка по происхождению, леди Гит (фамилия по второму мужу из трёх имевшихся) оставила свой след в огромном количестве жизненных сфер: очеркист и поэтесса, спортсменка, тренер и активистка Движения лучших сестёр (Soroptimist International). Но, без сомнения, по-настоящему жила она в небе. И умерла – по иронии судьбы! – от падения с высоты…

Вообще, леди Гит много где удалось стать первой: первая чемпионка Великобритании по метанию копья; первая женщина, получившая лицензию на коммерческие полёты в Великобритании; первая женщина, совершившая прыжок с парашютом из самолёта; первая женщина, получившая квалификацию механика в США; наконец, первый пилот – вне зависимости от пола, – осуществивший полёт на малом самолёте с открытой кабиной из Кейптауна в Лондон.



Леди Гит, сидя в фюзеляже самолёта перед вылетом с аэродрома Кройдон (Croydon Aerodrome), делает из фляжки глоток виски на удачу, приблизительно 1928 год.

Закончилось же всё печально: в конце жизни леди Гит страдала от алкоголизма и неоднократно привлекалась к суду по обвинениям, связанным с пьянством, а 9-го мая 1939 года она умерла в возрасте 42 лет в больнице от увечий, полученных при падении со второго этажа троллейбуса. Впрочем, признаков алкоголя в её крови не нашли.  grid-ua.livejournal.com/413899.html

Пишет EricMackay:

До эмансипации, в 1860 году, в Вене проживало 6 200 евреев, что составляло 2,2% населения; в 1870 году их было уже 40 200 (6,6%); в 1880 году — 72 600 (10, 1%). К 1890 году в Вене насчитывалось 118 500 евреев, а это (с учетом присоединения предместий с преимущественно христианским населением) всего лишь 8,7% населения. И этот процент оставался неизменным в быстро растущем городе. В 1900 году в Вене проживало 147 000, а в 1910 — 175 300 евреев (имеются в виду только иудеи)... Доля еврейского населения в Вене была по сравнению с другими городами Австро-Венгерской монархии не самой высокой. В Кракове она составляла 50%, в Лемберге и Будапеште — 25%, в Праге — 10%. Однако она весьма высока по сравнению с другими крупными европейскими городами. В Германии самыми «богатыми на евреев» городами были Берлин (4–5%) и Гамбург (2–3%).
читать дальше...По статистике, в 1912 году каждый третий венский гимназист — иудей; это в три раза превышало долю евреев в общем составе населения. В высших школах всех типов в том же 1912 году доля еврейских учеников составляла 47,4%, то есть почти половину... Еврейские студенты составляли почти треть от всех учащихся как в Вене, так и в Праге (где они предпочитали немецкий, а не чешский университет). Излюбленные специальности евреев — медицина и право. В 1913 году евреи составляют 40% студентов-медиков в Вене; студенты-правоведы — более четверти от общего числа. Евреи предпочитали свободные профессии адвокатов и врачей. В 1889 году из 681 венских адвокатов более половины — евреи (394), а двадцатью годами раньше — всего 33.

Бригитт Хаманн «Гитлер в Вене»

URL записи